Посиделки у Роси

Ресторан и еврейская еда – это особый разговор.
Шведский стол изобиловал великолепно приготовленной говядиной.
Анна долго ломала голову, что же такое делали с этим мясом? Вкус - нечто между жареным, печёным, варёным и тушёным. А по мягкости, лучше, чем в нашем холодце.
Всё пропитано соком, но совсем не ощущалось масла или жира.
Обилие овощей и заправок радовало глаз и рот.

Мучительное напряжение мозгов Аннушки вызвали кабачки и баклажаны и что-то незнакомое, похожее на круги лука. Дома почему-то эти продукты либо расползались в тюрю, пропитываясь излишне маслом, либо хрустели на зубах. Здесь же дольки баклажана и кабачка были в меру мягкими, никуда не растекались, как кисель и были даже чуточку подрумянены. «Лук» оказался фенхелем.
Наконец-то разгадана тайна этого дорогущего растения, красовавшегося на прилавках супермаркетов в Москве.

Ну, знала, знала Аннушка, что не отличается изысканностью готовки. И нечего на неё смотреть укоризненным взглядом. Мама когда-то учила возиться у плиты, и даже до сих пор хранится замусоленная годами тетрадка с рецептами.
Ну, не дано, не да-но! Никакого удовольствия от возни на кухне Аннушка не испытывала никогда. Усугубилось всё и растерялось из-за капризов мужей: у одного кухню охраняла домработница, у другого зубы почему-то ленились жевать мясо куском, а у третьего ничего не должно смешиваться и гарнир должен состоять исключительно из картошки: «жарёханой», «варёханой», «печёханой»!

Себя же Аннушка не достаточно любила, чтобы баловать кулинарными изысками.
Поэтому фантастика отельной кошерной еды приводила её в состояние вины и ощущения полной кулинарной непригодности.

Первые два дня это была не еда, а дегустация. Хотелось попробовать всё-всё-всё! Даже по чайной ложке каждого блюда – образовывалась гора.
Эх, прощай диета! Мозг туманила предательская мысль, что объедаловка в отпуске и кусочек, оторванный для пробы в тарелке мужа, совсем не повредит фигуре. Во-первых, это только 7 дней, а во-вторых, кошерно…

Как ни странно, еда была лёгкая и сытная одновременно. Не ложилась камнями в желудок и не вызывала тяжко пыхтения от переедания. В общем, организм с радостью встретил кошерность обильной трапезы…
Вечером полное отсутствие молочных блюд. Молока рядом с мясом – ай-яй! Сёмга, морепродукты – а-я-яй! Не кошерно!

Уж и не понятно, то ли шеф-повар прекрасный в отеле, то ли это дань еврейскому культу еды, но тарелка пустела мгновенно.
К ужину комплиментом от ресторана подавалось красное вино. Градусов там не наблюдалось вовсе, но вкус – отменный. Комплимент выдавался строго под надзором
Администратора. Но каким-то странным образом, после ухода отдыхающих, на столах оставалось в два–три раза больше бокалов, чем выдавал строгий страж на душу отельного населения.

В особый восторг повергали крохотные баночки чем-то взбитым и чем-то посыпанным сверху. Баночки пестрили розовым, бежевым и жёлтеньким. Рядом стояли молотые орехи. Бери, сколько хочешь!
Странно устроен человек. Ну, что, орехов дома, что ли, нет? Так не-е-ет! Дома не интересно!

Шведские столы отличаются удивительным психологическим эффектом. Матушка-халява рушит стойкость даже самых крепких напластований приличного воспитания. Воля исчезает мгновенно, а мозги затуманиваются так, будто их вообще никогда не было.
Разум же остался где-то в далёком прошлом, за тридевять земель, в тридесятом царстве… И, вообще, что такое «разум», когда перед тобой Шведский Израильский стол?

К четвёртому дню пребывания Аннушка тихо вздохнула:
- Кисленькой капустки бы сейчас…
-Угу, с картошечкой…, - подхватил муж…

Конец недели окунул ресторан в состояние праздника.
Столы накрывали белоснежные скатерти. Обилие и разнообразие блюд поражало своей новизной и национальным ароматом. Ресторан на удивление был заполнен до отказа.
Что-то в этом было от праздничных семейных ужинов.
Шабад…

Зато следующий день представлял унылую картину разорённого ранее меню, когда доедаешь то, что не успели слопать за праздник.
Отель опустел…

Почему-то кошерность еды распространялась исключительно на ресторан. Экскурсия снабжалась «Бокс-Ланчем». По-нашему - «сухой завтрак туриста». Довольно объёмные коробки, содержимое которых рушило всякое представление о кошерности: обилия молочных баночек, мяса, колбасы, сыра и фруктов. Всё это короновала маленькая бутылочка воды.

В Иерусалиме абсолютно спокойно можно было устроиться на каменной лавочке среди толпы прохожих и ликвидировать свой «Бокс-Ланч».
В Тель-Авиве для этих целей был выделен крохотный скверик с тремя деревцами и деревянными столами.
Полянку окружал хоровод бродячих кошек, пугливых, но голодных…
В этот день им крупно повезло. Аннушка с мужем уже прониклись кошерностью ресторанной еды и под деревом выстроился целый ряд мисочек со сметаной, йогуртами и колбасой…

Вдоль улицы лепились друг к дружке крохотные кафешки. Рекламы зазывали посетителей кошерным меню на русском языке с акцентом:
РЕСТОРАН КУКА
КОШЕР
Фалафель, шаварма, шакшука.
Г- СИНАЯ ПЕЧЕНЬ
Шашлык
говядина, баранина, курица
КЕБАБ
свежая рыба на гриле в широком ассортименте
БОЧЕЧНОЕ ПИВО

Аннушка растеряно читала меню. «Г- СИНАЯ ПЕЧЕНЬ» свела на нет слабые потуги разобраться, что же всё-таки такое «КОШЕРНО».
В ушке прошелестело понимающее и подбадривающее:
- Мне бы квашеной капусточки с картошечкой сейчас…

Рось. Москва. 10.03.2013 г.

На фоне других отелей, Isrotel Ganim оказался внешне весьма скромным зданием, без изысков и балконов. Обитатели отеля так и прозвали его «наша больничка».
Правда, все окна, величиной от потолка до пола, смотрели на Мёртвое море. Приезжих было мало – не сезон. Это радовало. Хотя к полудню прибрежные отмели Мёртвого моря, обсыпались страждущими вылечить всё и сразу. Сверху из окна эта картинка напоминала блюдце с мёдом, в котором завязла россыпь мух.

После долгого пути, хотелось поскорее принять душ и поужинать.
Принимающие администраторы милы и предупредительны, но по-русски, увы, только по делу, а чаще без дела повторяли мягко с растяжкой, будто видели перед собой маленьких детей и делали им «козу-козу»: «Шало-о-о-ом! Как диля-а-а? Добрий вече-е-е-ер! Пажальста-а-а-а!»
Когда «козы» недоставало для разрешения насущного вопроса, срочно нажимали кнопку - появлялся наш бывший соотечественник и языковый барьер мгновенно рушился.

В огромном фойе стоял не навязчивый аромат со сладковатым привкусом.
Анну весь отдых не покидало любопытство, сколько же надо прыскать этого аромата, чтобы насытить такое огромное пространство, причём поддерживая постоянный уровень запаха?

Девушка в чёрной униформе, напоминающей скорее военную форму, чем деловую одежду отельного клерка, поднесла крохотные «напёрсточки» с лимонной водой.
Вероятно, для освежения пересохшего рта, но никак не для пополнения, иссушённого дорогой, организма.
Ммм.да…В Египте и Эмиратах угощали огромными бокалами умопомрачительно вкусного сока, от которого измождённые дорогой гости облегчённо вздыхали и таяли.
Дефицит воды, однако, в этих жарких странах сказывался по-разному. В Египте и Эмиратах встречающий фреш, но в номере изредка появлялась одна, две трёхсотграммовые бутылочки воды. Здесь же сообщили, что в кранах питьевая вода, только нужно кипятить.

Приятно удивило, что паспорта не забрали, как в Египте и в Эмиратах. Не было и цветного пластмассового браслета на руке, чтобы сразу «видеть», с КЕМ имеют дело работники отеля.
Что-то в этих браслетах было унизительное, будто клеймо на ухе у баранов.
Вероятно, браслеты предназначались для персонала из-за языкового барьера. Но Египетская «браслетная реальность» чётко отражалась на лицах обслуги. Почему-то «браслетили» только русских.
Анне с мужем в Египте повезло – они жили в приличном отеле, где не было разделений на пластиковые цвета, как, в прочем, и не было русских.
Хотя по каким-то весьма уловимым признакам русских отличали всегда и везде.
В Израиле Анна безошибочно узнавала русских евреев. Так что вероятно, причина не в национальности, а в общности иного порядка.

Номер оказался светлым и чистым. Белый цвет создавал ещё большее впечатление чистоты и света. Столешницы столов и тумбочек предусмотрительно были закрыты толстым калёным стеклом от непреодолимого желания гостей увековечить свою персону «Здесь был Вася…»
Ничего не отваливалось, вовремя менялось и добавлялось, хотя периодически смуглые руки пытались прихватить то, что, по их мнению, было излишеством. Например, второй бокал или нож.
Обслуга в номерах ни бельмеса не понимала по-русски и представляла собой выходцев с далёкого Востока. Кивала согласно головами, но дальше этого дело не шло.

На столе ваза с фруктами – комплимент от Отеля. Приятный сюрприз, однако.
Но зубы пришлось чистить пальцем и без пасты. Мочалку тоже заменил платок.

Отель и улица напоминала общину «Белого братства». Парами или мелкими кучками перемещались по единственной улице отдыхающие в белых махровых халатах. Когда на горизонте появлялась процессия побольше, казалось, что приближается религиозное шествие. Не хватало только капюшонов. Курортная зона – разрешено. С этой точки зрения маленький чемодан был вполне оправдан. Разнообразие нарядов не предусматривалось.

Россиян было на удивление мало. В основном публика представляла собой пожилых приезжих евреев и местных с палочками, приезжающих на выходные дни подлечиться.

В пятницу с утра нагрянула жужжащая толпа корпоративщиков и семейных пар с детьми.
Анна удручённо шепнула мужу, что покой кончился и будет маленький филиал конца света. Но, как ни странно, суматоха была недолгой. Вечером через дорогу гремело веселье в соседнем открытом ресторанчике, но часам к двум шебуршение, стуки и смех затихли.

Анну мучило любопытство: что за пластиковый толстый маркер с письменами приклеен к косяку каждого номера?
- Наверно записки писать гостям, когда их дома нет…
- Хи-хи! Какие записки, дорогая? – Отпарировал муж. – На каком языке? И на дверях что ли граффити изображать?

Пытливый ум русского человека так и тянул руки сковырнуть эту «сигару». Но она оказалась накрепко приклеена к косяку.

Позже на экскурсии гид разрешил этот вопрос:
- Видели палочки на дверях в отеле?
- Видели, видели, - вопросительно загомонили экскурсанты…
- А барабашек знаете?
- Знаем, знаем!!! - почему-то радостно воскликнул хор…
- Так, вот, ТОЛЬКО у евреев, вы можете спать спокойно! Никаких барабашек, духов и нечистой силы в НАШИХ домах и номерах не появится!!! «Мезуза» - так, оказывается, назывался этот «маркер» на дверном косяке – перехватит эту нечисть.

Анна обиженно хмыкнула себе под нос:
- ТОЛЬКО… ишь! Да, у каждого народа есть свои обереги и не только домов!

Уж, в этом деле Аннушка разбиралась. Пол жизни посвятила изучению древних славянских традиций. И сама умела делать обереги разные для всех случаев жизни.

Любознательность же исследователя заставила её покопаться в истории «мезузы».

ХРАНИТЕЛЬ ВЫХОДА И ВХОДА Мезуза - знак, отличающий с внешней стороны «еврейский дом» от любых других домов.
Религиозные люди при входе в помещение неукоснительно отмечают мезузу почтительным касанием; люди светские видят в ней символического «хранителя дома».

Но и первые, и вторые признают за мезузой особые свойства древнего оберега, который защищает тех, кто находится внутри от опасностей, угрожающих снаружи.
История специальной метки отсылает ко времени их исхода из Египта.
Фараон долгое время оставляет сынов Израилевых в безвыходном положении – не отпуская их из своих владений. Образно говоря, он запирает перед ними дверь – не давая евреям выйти, не позволяя совершить Исход. Но безысходность заканчивается с изменением статуса двери – запертая оберегом дверь еврейского дома становится ключом, который отпирает для евреев дверь Египта. Не дожидаясь утра, фараон зовет Моисея и просит без всяких околичностей: «выйдите из среды народа моего». Другими словами, он снимает свой запрет на выход народа Израилева из Египта.
Что же подтолкнуло фараона к такому решению? Гибель всех первенцев в предшествующую полночь прошлась по земле Египетской, не заглянула лишь в дома евреев.
Порешили люди, что спасло еврейских первенцев то, что перекладины и косяки дверей были помечены кровью жертвенного агнца.
Так и появилась мезуза, напоминающая о двойственности и особой важности любого перехода через условные ворота и двери. А в реальности любые ворота, входы, калитки, отделяющие один мир от другого, стараются закрыть оберегами. У каждого народа свой оберег.
Отсюда и множество обережных традиций у разных народов, связанных с родильными, свадебными, похоронными обрядами. Хоть и берут они своё начало в далёком язычестве, но и христианство переняло эту традицию. Перед входом в дом вешается икона Покрова Богородицы…

Спали Аннушка с мужем, под защитой мезузы, семь, отпущенных им Израильских ночей спокойно. Как впрочем, и все предшествующие и последующие ночи в своей Московской квартире под присмотром Покрова Богородицы и вязанного разноцветьем ниток «Божьего Ока», да и Подкова над дверью строго настрого бережёт их покой…

Рось. Москва 10.03.2013 г.

Решение родилось спонтанно.
Анна учуяла своей невероятно чувствительной «чуйкой», как она называла свою интуицию, что вот-вот грянет развязка. И она грянула.
Муж с треском хлопнул заявление об увольнении.
Сорок пять лет от звонка до звонка через лагерные порядки «ящиков» и хамство молодых, да ранних постперестроечных «менеджеров».

Новый жизненный этап надо начинать со смены впечатлений! Да здравствует свобода! И тут же организовалась кучка поводов, включая приближающиеся дату свадьбы и восьмое марта…
- Едем!
- Куда?
- А пузико погреть!
- Дорого!
- Да, ладно! Наступило время проживать заработанное! Когда ещё? Сколько ещё отпущено?

Сказано – сделано. Путёвку подобрали быстро, собрались тоже быстро, взяв на двоих маленький чемодан.

Израильский аэродромчик OVDA примостился посреди пустыни небольшим одноэтажным «сарайчиком», как показалось на первый взгляд.
Позже внутри обнаружился даже «дьюти фри». А неказистость аэродрома объяснялась просто – военный. Туда приземляются только самолёты из двух городов – Москвы и Санкт-Петербурга.
Как потом выяснилось, это очень облегчило тяготы праздных туристов при прохождении таможенных заслонок, в отличие от Тель-Авива.

Площадка перед аэродромом неожиданно активно суетилась русскоязычными таксистами.
Чувствовался какой-то негласный договор в том, как они разбили пассажиров на кучки и поделили территорию обхаживания.

Поначалу было непонятно, то ли это гид, то ли таксист…Обилие слов и вроде бы ненавязчивых предложений всезнающего местного, от которых закружилась голова:
- Вам позвонить в Москву? Вот мой телефон, пожалуйста… Ах, автобус не скоро придёт, и будет здесь ждать ещё два часа следующего рейса… Да, я вас умоляю! Самолёт может задержаться! Вы так устали… Экскурсии на автобусах – это ж, мама дорогая. Вас надуют! Слушайте сюда… Израиль надо смотреть на машине… Получайте удовольствие… Вы так устали…Там так холодно, здесь так жарко…Экскурсоводы ничего не знают… Я всё знаю… уже двадцать лет вожу людей… Вот моя визиточка… Меня зовут Игорь…По любому вопросу… Всё для вас, дама…
- А сколько будет стоить дорога до Мёртвого моря?
- Да, что вы, дама, совсем дёшево, копейки, всего двести долларов!
- Автобус уже подъезжает, - сообщил кто-то из бывалых пассажиров, многозначительно сверкнув косым взглядом на Игоря, мол «плавали… знаем…»
- Это совсем не значит, что он таки вас повезёт, – теряя надежду, попытался спасти положение таксист.

Автобус летел по пустыне, а головы пассажиров вертелись во все стороны.
- Ах, смотрите, смотрите, это, наверно, пальмовая роща?
- Ананасовая!
- Ах, нет, ананасы не растут на пальмах! Это трава!
- Растут, я видел мультик…
- Это кокосы на пальмах! Их хрен молотком разбить! Пилой надо!
- Это бананы! Такие маленькие приторные…

Посыпалось бурное обсуждение. Какие бананы нам поставляют: те, что кормовые, не настоящие… И как их надо доводить «до ума», пряча в тёмный шкаф… Ах, нет, надо яблоки рядом положить… А чёрные бананы можно есть?.. Они пьяные уже…Ешьте, когда выпить нечего, ха-ха-ха… А бананы, говорят, можно жарить, варить, запекать… А ещё в них есть серотонин, что настроение повышает… и вес, хи-хи…

Накопив очередную порцию обделённости русских настоящими бананами, автобус грустно помолчал какое-то время…

- Да, нет же, Это финиковые…
- Сейчас не сезон…
- Жаль …
- И финики тут не такие, как нам завозят…, - довеском обиды кинул кто-то с заднего сидения…

Однообразный пейзаж равнинной пустыни периодически оживлялся километровыми теплицами.
- А где же тут вода?
- Дождевая вода. Собирают каждую капельку, а чтобы не испарялась, заливают озерки маслом…
- Ма-а-аслом…???

На время воцарялась тишина, для переваривания этого открытия.
- А ещё используют конденсат…
- И точечное орошение придумали евреи…

С точечным орошением Анна с мужем были уже знакомы по Эмиратам. Их тогда здорово поразило это открытие. Достаток эмиратцев оценивали не по вилле, а по количеству, искусственно посаженных, пальм рядом с домом. Уход за одним деревцем обходился в пятьдесят долларов в день! Сумасшедшие деньги!
- А ты цветы на окошке забываешь полить…

За окном мелькнули солдатики на привале. Брошенные коробки казарм, и несколько танков на горизонте…
- Граница рядом, - пояснил гид.
Больше ничего не напоминало о сложной политической обстановке в стране.

Шоссе было в отличном состоянии, полосы отделялись квадратиками, которые в темноте светились. Светились и столбики вдоль дороги. На электропроводах болтались какие-то непонятные красные шары. И это последнее долго ещё занимало умы наших путешественников: «для чего?»

Вдруг автобус грохнул смехом:
- О! Где не ступала только нога русского человека! Это ж надо же, как «поднимает» любовь!
На самом верху отвесной каменисто-песочной горы красовалось: «Рита! Я тебя люблю!»
Последующий путь умы были заняты рассуждениями, как Ромео туда забрался и как оттуда летел?!

Через два часа показалось оно – знаменитое Мёртвое море! На море это озеро мало было похоже. До границы с Иорданом было рукой подать. Пешком пройти чрез многочисленные песочные дорожки, пересекающие озеро поперёк. Тянулись соледобываюшие заводы и горы серой, бежевой и белой соли.

На въезде в зону отелей, на обочине из металлических полос красовались огромные бабочки, кузнечики и прочая насекомая живность. Анна подумала, что другие дизайнерские изыски были бы здесь и не уместны. Огромные насекомые были чем-то сродни существам из ужастиков-фентези.

Курортная зона являла собой необычайное зрелище.
С фоном внушительных, потрясающе красивых песчаных гор, контрастировали белоснежные современные здания. Круглая стеклянная башня смотрелась фантастически на фоне песчаных вершин. Ощущение, что попали в инопланетный город. Марсианский пейзаж.

Ощущение не земного пейзажа не покидало и позже. Горная пустыня – готовые потрясающие своей красотой декорации для фантастических фильмов. Анна никогда не думала, что песок может иметь столько оттенков: от фисташкового, через все оттенки бежевого, коричневого, через розовый к багровому… Пещеры, расщелины, вероятно, когда-то высохших речных русел, песчаные столбы, напоминающие скульптуры…

Говорят, бесконечно можно смотреть на огонь, воду и работающего человека. Анна поняла, что можно бесконечно смотреть и на горную пустыню…

Рось Москва 07.03.2013 г.